Владимир Лужанин окончил Санкт-Петербургскую государственную химико-фармацевтическую академию (СПХФА). Доцент по специальности «Фармацевтическая химия, фармакогнозия». Работал проректором по административно-кадровой и воспитательной работе СПХФУ. С июня 2021 года руководит ПГФА. Заведует кафедрой ботаники и фармацевтической биологии.
Пермская Государственная Фармацевтическая Академия — один из ведущих центров фармацевтического образования в России. На протяжении 85 лет академия дает фундаментальные знания в области фармации, начиная от разработки лекарственных средств и заканчивая их производством и применением. Выпускники ПГФА успешно работают по всей России и за ее пределами. Пермская государственная фармацевтическая академия уверенно наращивает контрольные цифры приема студентов и переходит на обучение на английском и французском языках для привлечения большего числа иностранных студентов.
Владимир Лужанин: «Престиж высшего фармобразования нужно поднимать»
— В прошлом году многие фармацевтические ВУЗы недобрали абитуриентов на бюджетные места и были вынуждены объявлять дополнительный набор. Как вы думаете, этим летом ситуация повторится?
— Такая тенденция наблюдается несколько лет подряд, но особо остро мы столкнулись с нею в последние два года. В Пермском крае это связано, во-первых, с тем, что число выпускников школ снизилось примерно на 20%. Во-вторых, все больше ребят стали выбирать среднее профессиональное образование (СПО). Химия, физика — сложные предметы, сдать профильный ЕГЭ по ним непросто, тогда как для СПО этого не требуется. В связи с тем, что меньше абитуриентов, средний балл по ЕГЭ у поступающих сегодня ниже, чем несколько лет назад. С другой стороны, даже участники и победители предметных олимпиад на ЕГЭ могут получить 70—80 баллов, хотя, казалось бы, должны были — ближе к 100. Так что оценка по экзамену тоже не всегда показатель.
— Какой у вас конкурс при поступлении?
— Традиционно он достигает 10 заявлений и более. Но каждый абитуриент имеет право подать заявление в пять вузов, и в каждом вузе — на пять направлений, поэтому по факту на одного человека может приходиться до 25 заявлений. Во время второй волны, когда абитуриенты уже должны определиться с выбором, конкурс снижается до двух-трех человек на место.
Что касается перспектив, то, несмотря ни на что, мы «закрываем» все бюджетные места по итогам дополнительного набора. Важно отметить, что по фармации у нас идет увеличение контрольных цифр приема. Сейчас это 140 бюджетных мест, а по новой программе «промышленной фармации», которая была аккредитована в 2022 году, мы начинали с 12 мест, а сейчас довели до 60. Мы получили их в том числе за счет других вузов, которые не смогли набрать студентов, в итоге места перераспределялись. Предпосылок для изменения ситуации в этом году я не вижу, но мы делаем все возможное, чтобы достойно провести приемную кампанию.
В этом году мы впервые получили 30 бюджетных мест под СПО. Рассчитываем, что многие из выпускников колледжа впоследствии решат продолжить учебу в академии. С другой стороны, на базе СПО можно предложить работодателям более широкую линейку профессий: высшее фармобразование очень науко- и экономически емкое. Мы сотрудничаем с фармпредприятиями, аптечными сетями, чтобы они направляли к нам на обучение своих сотрудников, имеющих СПО. По сути, это целевой набор, но без участия государства. Мы обучаем таких студентов в вечернее время, чтобы они могли совмещать учебу и работу.
— Какова ситуация с коммерческими местами?
— Основная доля коммерческих мест у нас приходится на иностранных студентов. Их у нас порядка 250, более 90% — из Марокко. С их стороны растет спрос на образование на иностранных языках. Сегодня им нужно не только освоить пятилетнюю программу высшего образования специалитета, но и отучиться еще один год на подготовительном отделении, чтобы выучить русский язык. Некоторые российские вузы уже удовлетворяют этот спрос, что является серьезным конкурентным преимуществом. В новом учебному году мы тоже открываем программы на английском и французском языках, что должно позволить нам увеличить число иностранных обучающихся.
— У вас есть преподаватели, которые свободно говорят на этих языках?
— Наши преподаватели окончили соответствующие курсы повышения квалификации. К тому же мы привлекаем наших выпускников-иностранцев. Традиционно до 5% из них остаются жить и работать в Перми; некоторые поступают в аспирантуру. Так что они отлично подходят на роль преподавателей.
— Как обстоят дела в аспирантуре?
— Там критической ситуации я не вижу. Традиционно в аспирантуру поступает где-то 12—15 человек, примерно половина из них — на бюджетные места. Подход к подготовке научных кадров высшей квалификации изменился в последнее время в лучшую сторону. Аспиранты, помимо теоретической, получают практическую подготовку. Для этого организованы новые лаборатории, установлено новое оборудование. Преподавательский состав тоже обновляется. На каждой кафедре есть молодые специалисты. Опять же из 6—10 выпускников аспирантуры кто-то обязательно изъявляет желание остаться работать у нас. Так что дефицита кадров не наблюдается.
— Что вы делаете для того, чтобы приблизить учебную программу к запросам работодателей?
— Будущие провизоры проходят практику в аптечных организациях, тут проблем нет. А вот с фармпроизводителями надо договариваться, создавать совместные образовательные программы, чтобы территория предприятия стала учебной базой вуза. Это самая эффективная мера, которая позволит готовить целенаправленно кадры для каждого отдельного фармзавода. В этом году мы открыли промышленный симуляционный центр, это тоже большое подспорье для студентов факультета промышленной фармации. Но без активной позиции предприятия как будущего работодателя, который уже в период практики присматривает для себя кадры, толку не будет. У нас сейчас три промышленных партнера в Пермском крае и два — в других регионах, а с учетом растущих контрольных цифр приема надо 10—15, мы над этим работаем.
— Что делается, чтобы учебная программа не отставала от реальности в контексте современных технологий?
— Любая цифровизация требует вложений в инфраструктуру: компьютеры, серверы, программное обеспечение. Сегодня в связи с санкционным давлением все это стало очень дорого. У вуза не всегда хватает средств, чтобы обеспечить должную динамику обновления цифровой инфраструктуры. К сожалению, решить эту проблему самостоятельно, без государственной и спонсорской поддержки нереально.
— Какие планы на новый учебный год?
— Как я уже сказал, получаем региональные бюджетные места по среднему профессиональному образованию и берем курс на открытие в 2026 году фармтехникума. Планируем готовить не только фармацевтов, но и химиков-лаборантов для химических производств, поскольку у нас есть под это целевой заказ. Дадим старт программе обучения на иностранных языках и совместным образовательным программам с Уральским федеральным университетом и несколькими вузами Узбекистана, включая Ташкентский фармацевтический институт. Рассчитываем, что они позволят нам серьезно дополнить наши компетенции в области биотехнологий и химической технологии.
Надеемся на принятие новых мер по возрождению рецептурно-производственных отделов аптек. Есть смысл наделить их новым функционалом. Государство ставит амбициозные задачи по разработке и выпуску отечественных инновационных препаратов. Но где взять кадры для их выполнения? Провизоры также нужны в сфере контроля качества лекарств, в судебно-медицинской системе, так что престиж высшего фармобразования однозначно нужно поднимать, ведь это кузница кадров для всей фармотрасли.
