«Вот уже несколько месяцев идёт массированная информационная атака на предпринимателя Андрея Павлова, который известен не только как основатель группы Zenden — одного из крупнейших игроков на обувном рынке России, но и в качестве автора концепции «потребительского патриотизма». Павлов часто выступает с резкой критикой по различным вопросам — и по бизнес-темам, и по миграционной и демографической политике. По мнению ряда экспертов, из него пытаются «слепить» ярого оппозиционера и «спекулянта на патриотизме». Царьград тоже оказался ввязан в эту историю. Но мы решили дать право на ответ самому Андрею Павлову — и в ходе нашей беседы прояснить и его позицию по «больным темам», и из-за чего, собственно, он стал объектом такого медийного наката», — сообщает ЦАРЬГРАД.
Царьград: Андрей, прежде чем встретиться с вами сегодня, я довольно скрупулезно изучил множество разнообразного материала, касающегося обвинений, которые звучат сегодня в ваш адрес. В том числе относительно участия вашей компании в проекте под названием «Крым Шуз» в Крыму, где вы стали резидентом Специальной экономической зоны (СЭЗ) с различными преференциями, и довольно демонстративного выхода оттуда. Этот вопрос сейчас, кстати, наиболее бурно обсуждается: «Павлову всё дали, он увёл кучу денег и вывел бизнес из Крыма». Итак, что произошло?
Андрей Павлов: Там бизнеса давно уже нет. По факту мы его свернули в 2017-м, спустя два года после того, как он стартовал. И это был очень небольшой проект в структуре моего бизнеса, у меня вообще десятки проектов, сотни партнёров и тысячи контрагентов, и эта компания «Крым Шуз» являлась одним из них. Там было ещё два учредителя, помимо меня. Скажем так, проект не удался.
— Но он был интересен больше не как источник дохода, а тем, что вы «зашли» в Крым, когда многие предприниматели старались дистанцироваться от присутствия на полуострове — опасались санкций, каких-то особенностей, так скажем… А вы стартовали, что-то начали делать, получили «билет» в СЭЗ, но потом свернулись.
— Да, это так. Мы шили обувь и шьём обувь в России на десятках фабрик. Это я о том, что мне необязательно иметь собственные фабрики (по пошиву), тем более с учётом того, как выстроена налоговая политика в отношении производств в лёгкой промышленности — со всеми налогами без каких-либо льгот. Это невозможно. Поэтому у нас доля лёгкой промышленности (составляет) всего 1% от ВВП, а в советское время, для сравнения, в РСФСР в 1990-м это было почти 12%.
— Но в Крыму-то вам создали иные условия, нет?
— Верно. Мы стали резидентами СЭЗ, нам дали вменяемые налоги. Всё началось с того, что наши партнёры, у которых мы закупали обувь, выразили желание открыть там нормальную, серьёзную фабрику. Мы это реализовали: в течение года предприятие было открыто на арендованных площадях, до ста человек сотрудников уже работали, обувь производилась — 40-50 тысяч в год примерно.
— Погодите, то есть речь не идёт о каких-то огромных объёмах производства, о которых пишут в «сливах» против вас?
— Ну нет, конечно! «Сотни миллиардов преференций, сотни миллионов прибыли» — ничего подобного! Вложили, условно, 50 миллионов или 100, а убыток получили около 50 млн рублей. В любом случае — проект запустили, начали подбор персонала. Через нас прошла чуть ли не вся биржа труда в Евпатории, где было локализовано производство. Вот только мало кто оставался, потому что большинству выгоднее представлялось прийти на нашу фабрику и поставить там галочку, что они не подошли, уйти и дальше спокойно получать пособие по безработице, но не работать.
— Тем не менее фабрика приступила к работе.
— Приступила. Только — вспомните, какое было время? Водная блокада Крыма, энергетическая, транспортная, финансовая. И в это время мы работали, завозили генераторы — причём за счёт них обеспечивали электричеством соседние жилые дома.
— А дальше у вас возник конфликт с мэром Евпатории (Андреем Филоновым. — Ред.)?
— В целом — да, с ним. Потому что подрядчики участвовали «от руководства» города, и когда ещё на начальном этапе строительства предприятия мы сделали экспертизу, оказалось, что бетон использовался совсем не той плотности. И я говорю: слава Богу, что не достроили! А если бы не выявили или поддались на их уверения, что «всё будет нормально», а потом на голову бы рухнуло, тогда как?
— И вы отказались от дальнейшего развития?
— Скажем так, нас, мягко говоря, послали — после первых же претензий. Даже угрожали: «И что вы будете делать, в суд пойдёте? Так у нас там всё решено». Я открыто об этом говорю. Мы обратились в суд. Но спустя два года тяжб, несмотря на то что экспертизы в нашу пользу, разумеется, проиграли. Проект был хоть и небольшим, но интересным. Однако когда видишь подобное отношение, руки опускаются, и не хочется уже ничего делать дальше. И мы ушли. Но повторюсь, ни одной копейки никто не украл. А вот убытки проект принёс.
«У тех чиновников, которых посадили, своих грехов хватало»
— Забавно, кстати, Андрей, что потом, в 2019-м уже, того самого мэра Филонова, с которым вы конфликтовали, посадили за коррупцию за многомиллионные махинации с землёй. Правда, ненадолго — он вышел в феврале 2022-го по УДО.
— Совпадение, наверное. С другой стороны, вы удивитесь, может быть, но немало чиновников и других деятелей, с которыми я, скажем так, спорил, получали впоследствии претензии от государства — причём куда более серьёзные, чем ко мне.
— Не боитесь, что после этих слов вас обвинят ещё и в организации уголовного преследования ваших противников: Павлов поссорился — человека посадили?
— Слушайте, да никого с моей подачи не сажали. У них и своих грехов хватало. Наши конфликты — это так, мелочь, песчинка в общей массе. Ну вот когда говорят, что я на власть «наезжаю», то это же не так. Критикую — да, но ведь по делу же! Просто не всегда удаётся правду доказать сразу. А проходит время — и выясняется, что я всё-таки был прав.
— Так, возвращаемся к изначальному предмету нашей беседы. Ваши недоброжелатели, назовём их так, утверждают, что локализация ваших производств находится за границей. Это так?
— Ну, конечно, так! Я и не спорю.
— Стоп. То есть вы признаёте, что у вас основные площадки расположены в Турции, Сирии и т.д.?
— Нет, вот Турция и Сирия — это всё бред, там были попытки что-то сделать, но это в далёком прошлом. Вновь повторю — есть удачные проекты, есть неудачные. А импорт — конечно, 80%, это он и есть. Потому что защищены такие сектора, как оборонка, где ботинки, допустим, шьются только в России. А в гражданском секторе ещё больше импорта.
— А что мешает здесь создавать производства?
— Нынешнее налоговое законодательство.
— То есть вы не «вывозите» такие проекты самостоятельно?
— Так никто, по сути, не «вывозит», вот в чём проблема. Получается у тех, кто способен встроиться в систему.
— Я не просто так спросил. После начала СВО многие западные бренды ушли из страны, и, по идее, для вас, отечественного бизнеса, должно было стать посвободнее, места-то высвободились, нет?
— Удивлю вас, может быть, но в реальности для наших производителей ситуация только ухудшилась. С одной стороны, резкий рост зарплат, т.к. повсеместно наблюдается кадровый голод (на производстве — тотальный). С другой — ниши-то не освободились, как многие считают, нет. Есть Юго-Восточная Азия — Китай, Бангладеш и т.д. Ведь товар, который мы привозили в том числе, где производился?
— В Китае.
— Простыми словами, у нас просто поменялся посредник. Или китайцы вышли напрямую со своей продукцией на наш рынок. Или поставки идут всё так же, но несколько иным путём.
— Но ведь цены выросли?
— Выросли, никто не спорит. Но и расходы выросли.
«Говори только правду — и враги найдутся»
— Хорошо, конкуренция большая именно в вашей сфере?
— Огромная. Зарегистрировано свыше 100 тысяч компаний, торгующих обувью. Вдумайтесь. Причём больше половины из них — теневой, криминальный бизнес. На популярных маркетплейсах рост продавцов — год к году — в полтора раза, а продажи увеличились почти вдвое.
В интернете сотни тысяч объявлений о продаже кроссовок. И этот рынок работает абсолютно открыто. Как пример — возле одного из судов в Подмосковье, у меня есть запись, стоят несколько подряд павильонов, продающих кроссовки популярных западных брендов, и очевидно, что это контрабанда и контрафакт, поскольку нельзя отмаркировать «левые» кроссовки условного «Адидаса» и сделать законно на них сертификат. Пять лет уже системам маркировки, онлайн-кассам и прочим запретам и ограничениям в этой сфере, но мы видим только рост теневого рынка.
— Про уровень конкуренции тоже не с бухты-барахты вопрос мой прозвучал. Если такой плотный рынок, борьба на нём за место под солнцем должна быть очень ожесточённой. Конкретно за медийным наездом на вас (вы же наверняка разбирались?) кто стоит?
— Сказать коротко — враги России и пятая колонна.
— Слишком обобщённо.
— А вспомните Пикуля: «Говори только правду — и враги найдутся». Так вот, врагов за последние лет десять я нажил очень много. И не обязательно, что это конкуренты, кстати. Взять, скажем, последнее моё выступление на форуме в Петербурге, когда я говорил про самозанятых: я назвал этот режим абсолютно вредным, который нанесёт мощный ущерб экономике государства.
Я, кстати, подобное прогнозировал в интервью на телеканале Царьград ещё несколько лет назад, когда это только собирались внедрять. А сегодня самозанятых у нас — 10 миллионов. Хотя планировалось к 2024 году 2,4 млн человек.
— Почему так?
— Так ведь ошибка заложена в самом этом режиме. Я не против ведь вывода в «белый» сегмент людей, которые работают напрямую с клиентом. Но я против работы самозанятых с ИП и ООО. Так как идёт массовая подмена трудовых отношений.
— Тогда (поскольку вы же не просто собственник бизнеса, но ещё и экономист) что это влечёт за собой?
— Резко страдает бюджет, который лишается сотен миллиардов рублей. Происходит перекос в экономике, поскольку в стране кадровый голод, а самозанятые на производственных предприятиях работать не могут (там контроль всё-таки намного жёстче), зато самозанятые массово заполняют сферу услуг. Поэтому следом увеличивается и без того избыточная конкуренция в этой сфере, в частности — в онлайн-торговле. Ведь курьеры, которые катаются на велосипедах и электросамокатах, в основном и есть эти самые самозанятые.
— Вы имеет в виду мигрантов?
— Во многом да. И это вообще отдельная тема. Лоббисты режима самозанятых стали продвигать несколько тем. Первая — то, что такой режим надо дать всем гражданам СНГ (сегодня только ЕАЭС) — гражданам Средней Азии и Закавказья, прежде всего. Кнопкой кликнул в телефоне, 4%-ный налог — и всё! Вторая — поднять порог для самозанятых до 5 млн рублей вместо 2,4 млн, как сейчас. Притом что нынешние представителя этого налогового режима не показывают и 20% своей выручки. И третья — разрешить самозанятым торговать любым товаром, в то время как сегодня им позволено продавать только то, что они сами произвели. Понятно, что произвести пару обуви самостоятельно и продать практически не реально…
— Конечно.
— А массово обувь продают как раз самозанятые: закупают контрафакт на рынке и продают через интернет.
— И каковы были бы последствия, по вашему мнению?
— Да так, «ничего особенного» — потерял бы бюджет ещё какой-то триллиончик, а потом по нарастающей, в геометрической прогрессии. Другой момент: получил человек до 5 млн рублей на карточку — и доволен: он их может вывести в любой стране. И сделает это легально. Представляете, какой отток денег из страны?
— Так ведь ещё и масса релокантов есть, которые живут себе где угодно, а здесь спокойно зарабатывают.
— Именно! Получится открытие шлюзов на выкачку денег из России, и это десятки триллионов рублей. Он-то и сейчас есть, до 10 тысяч долларов можно вывозить в карманах, чем и пользуются те же мигранты. А будет ещё больше. Даже выезжать никуда не надо. А по отчётам — и количество субъектов малого и среднего предпринимательства растёт, и налоги собираются (по прошлому году 60 миллиардов рублей). А что означает эта большая, казалось бы, сумма в пересчёте на почти 10 миллионов самозанятых? Это тьфу, копейки, ноль практически. Потери-то гораздо выше. И я надеюсь, что новый глава Счётной палаты Борис Ковальчук возьмётся за этот вопрос, всё подсчитают, сделают выводы.
«Идею с «глобальным» режимом самозанятых «протянули» западные спецслужбы»
— Я помню, вы выдвигали свою версию, зачем и почему это делается…
— Так и сейчас готов повторить: это большая операция западных спецслужб, идею протягивала большая «аудит-четвёрка» (в неё входят крупнейшие мировые компании, предоставляющие аудиторские и консалтинговые услуги: Deloitte, PricewaterhouseCoopers, E&Y и KPMG. — Ред.), агенты влияния продавливали — для того, чтобы нанести удар по бюджету России и по промпредприятиям, лишив их кадров, и вообще — для деградации нашей экономики.
— Знаете, Андрей, вот слушаю вас — и задаюсь тем же вопросом, что и многие другие. Вот вам, явно небедному человеку, которому наверняка есть чем заняться, эта критика, которую вы высказываете регулярно на мероприятиях (вслух и в своём ТГ-канале), она… зачем вам?
— Здесь-то как раз всё просто. Я считаю себя патриотом своей страны. И считаю, что моя критика носит конструктивный характер, а мои прикладные знания в экономике должны быть востребованы.
— Ключевое слово «должны». Всё ведь измеряется результатами.
— Они есть. Последний результат можно увидеть в нашей налоговой реформе. Точнее, даже два. Прежде всего, снижение социальных налогов до 12% для производственных предприятий. Если зарплаты будут увеличиваться, для высокоэффективных налоги будут 8-9 процентов, и это правильное решение. Затем — решение проблемы с дроблением бизнеса, поскольку какой-то определённый лимит предприниматели перескочить не могли. Либо не расти дальше, либо занимайся разными видами бизнеса, либо открывай десять компаний, записывай их на родственников. И поэтому сделали сегодня особый налоговый режим ОСН — 7% до 450 миллионов и 5% до 250 миллионов. Это как раз китайская налоговая система.
— А почему вы думаете, что такая система, китайская, у нас сработает? Да, есть у нас сейчас глобальный разворот с Запада на Восток, но — не получится ли большая ошибка?
— Нет, я уверен, что у нас это сработает. Конечно, кому-то ОСН поднимет налоги (тем, кто зарабатывает от 60 до 450 миллионов), но для большинства — снизит. Ведь ключевая-то цель в чём? Чтобы субъекты МСП встраивались в цепочки крупного бизнеса. Если я произвожу обувь, то, значит, у кого-то закупаю подошву, у кого-то шнурки, и т.д. И сегодня мой поставщик должен заплатить каких-то 3 процента по ОСН, а я — 20% НДС сверху. Значит, наш малый и средний бизнес начнёт развиваться не на бумаге.
— Президент Владимир Путин недавно высказался, что китайская модель экономики — одна из лучших.
— Так и я о том же.
— То есть вы хотите сказать, что в России конструктив власть слышит? И критиковать её, соответственно, можно?
— И можно, и нужно. Видите ли, страна не сможет найти опору, если не на что опираться в принципе. Вот те, допустим, судебные дела в отношении коммерсантов, давление: не будь такого давления на меня и моей реакции на неё, система бы слетела с катушек. Это как в спорте — нет сильного соперника, а только слабые, не выйдет развития.
«О том, что Запад нам объявит войну, я понял ещё 10 лет назад»
— Ещё одна резкая критика, которая с вашей стороны звучала, касается демографии в России.
— Ситуация с демографией в стране — катастрофическая. Особенно в исконно русских регионах. С 2014 года рождаемость в них снизилась на 50 процентов. Было десять лет назад почти 2 млн человек, в этом году — 1,15 млн. А поскольку у нас есть много социальных проектов, в том числе клиники для лечения детей с ДЦП, то я знаком и с другой статистикой: не просто мало рождается детей, но и много появляется на свет с заболеваниями.
— А если развивать тему дальше, то и с воспитанием есть проблемы. У многих, к слову, с началом СВО вдруг проснулся патриотизм, столько проектов появилось, столько идей. Один вопрос: где ж все раньше-то были, а?
— Ну, трудно с этим спорить. Хотя у нас — и у меня лично, и у моей команды — «патриотизм», как вы говорите, не «проснулся» пару лет назад. Мы давно занимаемся этой работой. В частности, есть такой наш центр военно-спортивной подготовки «Русичи»: ещё 10 лет назад, когда Крым стал нашим, было понимание, что Запад объявит нам большую войну, и к ней надо готовиться. И в то же лыко, как говорится, разрушение, которое происходит изнутри. Уже долгие годы я говорю, что надо оберегать детей от различных проектов псевдокультуры типа «Дома-2», вейпов, употребления алкоголя. И, естественно, этим инициативам есть мощное противодействие — всё в соответствии с известным планом Даллеса.
— Хуже то, что без «мостиков», связывающих инициативы с теми, кто может дать им ход, не обойтись.
— «Мостики» (ваше опять же выражение) есть. Я вот, например, являюсь членом президиума Совета ветеранов ВДВ, а также вхожу в состав правления Ассоциации военно-спортивных клубов ДОСААФ, и много чего делается в плане патриотического воспитания. Просто кроме того, чтобы просто заявлять что-то, надо делать. И мы делаем. В меру сил.
— И, даст Бог, всё получится.
— А иначе и быть не может. Господь — даст. Потому что мы — русские, и с нами Бог.
